А. П. Чехов

Ю. К. Авдеев - памяти М. П. Чеховой

Когда я разговаривал с мелиховскими старожилами — современниками Чехова, всегда приходилось слышать один вопрос: «А как сейчас живет Мария Павловна?» Добрую память оставила Мария Павловна Чехова в сердцах простых крестьян села Мелихово, того самого, в котором прошли лучшие годы жизни Антона Павловича Чехова и его сестры. Мария Павловна и позже не забывала Мелихово, поддерживала связь с его жителями. В 1938 году она писала колхознику Прокофию Андиановичу Симанову:

«Что мы с Вами постарели — это ничего, но то, что мы с Вами сделали: построили школы и заботились о культурной жизни деревни еще далеко до революции, и что до сих пор еще работаем — это никогда не постареет и не забудется…»

Когда в Мелихове был создан музей Чехова, Мария Павловна приняла деятельное участие в его организации, постоянно консультировала, интересовалась его жизнью. В 1947 году она писала в музей: «Перечитывая свои письма к А. П., я прямо удивляюсь, как я могла работать так много и продуктивно в молодости. На мне было много обязанностей: постройка школ, хозяйственные работы, секретарство по литературным делам брата, попечительство и заботы о школах и учителях в Талеже и Новоселках, закупке строительных материалов и т. д. Знаете ли вы, что мелиховскую школу я построила на собранные мною средства и с трудом выхлопотала у земства разрешение на постройку этой школы в ненамеченной точке (план земство утвердило и разрешило строить). Свое попечительство об этой школе я оставила только за дальностью расстояния — Ялта далеко от центра».

Местные жители ежедневно встречались с Марией Павловной то у строящейся школы, то на приеме больных у Антона Павловича, то видели ее стройную фигуру в деревенских сапогах и простеньком платьице на огороде. Немудрено что теперь, вспоминая об Антоне Павловиче, они никогда не отделяют его от Марии Павловны. Мелиховский старожил Василий Прокофьевич Симанов рассказывал с улыбкой: «Когда поспевали фрукты в саду, Чеховы собирали всех деревенских ребятишек и оделяли яблоками, вишнями, крыжовником. Собрался раз и я с братом Иваном. Было нам лет по семи — восьми, и ходили мы в длинных рубахах, штанов еще не полагалось. Корзина у нас одна на двоих. Антон Павлович положил мне в корзинку яблоки и спрашивает у Ванюшки: «А тебе во что класть?» Ваня поднял подол рубахи. Антон Павлович кладет ему яблоки, а сам зовет Марию Павловну: «Маша, пойди сюда! Вот смотри, этому мальчику я дал яблоки — и он мне спасибо сказал, а Ваня за яблоки мне пупок показывает…»

В марте 1956 года мы повезли в Ялту Марии Павловне проект восстановления дома Чехова в Мелихове. Каждый лист проекта, каждая фотография вызвала у нее воспоминания.

— Я ведь тогда в Москве учительницей работала, в гимназии Ржевской, и каждую пятницу ездила домой в Мелихово, а в понедельник — обратно. Трудное это время было. Вставать надо чуть свет, часа в четыре, и трястись Потом по ужасной дороге. Весной у меня лошадь в речку провалилась, на Люторке, еле вытащили. Как-то в пятницу, вечером, еду я со станции Лопасня и вижу впереди в направлении Мелихова огненный столб полыхает. Сердце у меня оторвалось: ведь дома одни старики — отец и мать остались. Представляете мои переживания всю дорогу. В невероятном нервном напряжении, измученная, подъезжала я к Мелихову. Огненный столб отдалился и был где-то за лесом. В деревне совсем тихо. Вхожу я домой, а отец, не догадываясь о моих страданиях, спокойно спрашивает:

— Маша, ты привезла маслины?

Первый раз в жизни я рассердилась на родителей.

…Мы старались жить красиво: не так, как наши соседи, и они с нас обезьянничали: старались делать так же. Семья была трудовая. Сколько мы работали! С раннего утра, с шести часов… Недаром нас называли «толстовцами». Был у меня огород, где росли южные овощи; мы этот огород звали: «юг Франции». Увлекались мы и разведением цветов. Антон Павлович под окнами своего кабинета сажал чудесные розы.

— Вот, Маша, — говорил он мне, — какого сорта не посажу розы, а у меня получаются все белые. Почему это?

— От чистоты твоего сердца, Антоша, — отвечала я.

…От дома к флигелю проходила решетка. За ней по вечерам девушки гуляли и пели. Брат Михаил Павлович тогда молодым человеком был и девушкам нравился. Он им интересные прозвища придумывал. Одну, в пестром платье, «иволгой» звал, другую, со строгим лицом, — «иконой». Девушки пели долго, до двенадцати — часу ночи, не давали спать, а когда расходились, то всегда одну и ту же песню запевали.

Мария Павловна улыбнулась и неожиданно запела:

Люблю я цветы полевые,

Люблю их в лугах собирать.

Люблю я глаза голубые,

Люблю их всегда целовать.

Песня совсем мелиховская, сейчас ее у нас старухи в праздники поют. У Актона Павловича в рассказе «Мужики», в котором он описывает Мелихово, крестьяне тоже эту песню поют.

— Посмотрите сюда, — Мария Павловна указала на висевший над столом пейзаж, изображающий березовую аллею вдоль низенького заборчика. — Этот пейзаж сделан художником Бразом в то время, когда он работал над портретом Антона Павловича. У нас в Мелихове это место называлось «четырехугольником». В этом «четырехугольнике» водилось много грибов: в березовой аллее — рыжики, а напротив, в елках - белые. Каждое утро мамаша ходила сюда собирать грибы, а после нее шел Антон Павлович. У него для грибов была припасена наволочка, которую ему подарили девушки-поклонницы. На наволочке вышито: «Спи-почивай, нас не забывай».

С большой охотой Мария Павловна отвечала на наши вопросы, вспоминая мельчайшие детали быта семьи в Мелихове, подробности устройства дома и усадьбы. Подписывая свое согласие на последнем листе проекта, она с грустью говорила:

— Никогда не забуду один из последних вечеров в Мелихове. Мы сидели с Антоном Павловичем на балконе флигеля. Погода была чудесная, кругом так красиво. Настроение музыкальное… Невольно вспоминалась музыка Чайковского к первому акту «Евгения Онегина». Прощались мы с нашим милым Мелиховом. Прощай, дом, прощай, «уголок Франции!».

Видимо воспоминания очень растрогали Марию Павловну. Она взяла новенькую книгу «Чехов о литературе» и написала на обложке: «Дорогим новым хозяевам моего любимого Мелихова Любови Яковлевне и Юрию Константиновичу Авдеевым на добрую память. М. Чехова». Написала и задумалась Немного погодя опять взяла перо и продолжила надпись: «Я скоро приеду в Мелихово, берегите его, я так люблю его!.. Бывшая хозяйка Мелихова Мария Чехова. 10 марта 1956 г.».

В те дни Мария Павловна говорила в шутку, что у нее нет никаких болезней, кроме старости, мы верили этому и не думали тогда, что дарственная надпись будет ее последним наказом нашему музею. После нашей поездки в Ялту Мария Павловна особенно часто и тепло вспоминала о Мелихове. Ко дню ее рождения 12 августа мы решили послать ей подарок, имеющий характерный мелиховский колорит. Долго выбирали и раздумывали, наконец, остановились на сотовом меде, чтобы донести до далекой Ялты аромат мелиховских аллей и любимых ею полевых цветов. Скоро пришла ответная телеграмма: «Сердечно благодарю за чудесный мед, за память. Желаю всем вам, мои дорогие труженики, больших успехов, счастья. Ваша Мария Чехова.

Накануне нового, 1957 года Мария Павловна опять порадовала нас открыткой с поздравлением, написанной непосредственно ею самой. В последние годы она редко писала сама, обычно писали сотрудники музея, а она только подписывалась. Очевидно, перед новым годом, несмотря на преклонный возраст, она совсем хорошо себя чувствовала. В Ялте рассказывали, что буквально за несколько часов до смерти она говорила о том, что ей хочется съездить летом в Москву и Мелихово.

В 1904 году, после смерти Антона Павловича Чехова, Мария Павловна посадила в своем саду кипарис в память о брате. Сейчас этот кипарис стал огромным деревом. Он вырос так же, как выросло значение Чехова для русской культуры, как выросла любовь народа к одному из лучших его представителей. На другой день после похорон Марии Павловны родные и близкие посадили кипарис в память о сестре великого писателя, самом близком его друге.

Смотрите также: